Дерек терпеть не мог кофе. Слишком кислый, слишком модный, слишком... человечий. Но что-то в этом утреннем воздухе, в табличке с надписью «У нас не работают нервы, но работает кофемашина», заставило его зайти.
А потом она повернулась.
Он не заметил, как перестал дышать.
Девушка за стойкой выглядела... обычной. Пока не двинулась. Пока не подняла взгляд. Пока он не почувствовал запах.
Не аромат кофе. Не корицы. Нет. Её.
Чистый Омега-шлейф. Лёгкий, как дым. Глубокий, как воспоминание о сне, который ты не помнишь, но знаешь — он был хорошим. Запах, от которого хочется — нет, нужно — закрыть двери, запереть замки, и...
Остановись.
Он моргнул, заставляя себя выпрямиться. Альфы не ведут себя, как щенки. Они не вонзаются взглядом в женщин, разливающих молоко по фартуку. Они не замирают от мягких голосов и дурацких шуток про скидки.
— Всё в порядке? — спросил он, когда она побледнела.
«В порядке» не было. Он это знал. Она это знала. Чёрт возьми, кофемашина это знала.
Импринт. Он почувствовал, как в нём щёлкнул древний механизм, как будто внутри кто-то включил аварийную сигнализацию:
Омега найдена.
Повторяю: Омега найдена.
Завести щенков. Подтвердить пару.
Немедленно.
"Чёрта с два", подумал Дерек.
Он не собирался становиться чьим-то партнёром. Не сейчас. Не здесь. И уж точно не с этой — чересчур остроумной, чересчур взволнованной, подозрительно обаятельной — девушкой в смешном фартуке.
Он ушёл. Купив капучино. Без сахара.
Тело ныло. Инстинкты рычали.
А сердце — гадское, упрямое сердце — впервые за долгие годы билось с азартом.
Когда он вернулся домой, его квартира казалась ему пустой и ненужной. Он встал у окна и посмотрел на городской пейзаж, его взгляд перескакивал с одной крыши на другую, его мысли, запутанные как его собственные инстинкты, не давали ему покоя. Всё, что он чувствовал, было как удар в живот. Легко. Быстро. И с той же силой. Он не мог остановиться.
Прошло несколько дней. Он продолжал приходить в кафе, надеясь, что ситуация изменится. Он надеялся, что её не будет. Он надеялся, что сможет отвлечься. Но каждый раз, когда он заказывал свой обычный капучино, он знал — она будет там. И каждый раз, когда её взгляд пересекался с его, он ощущал, как его тело снова и снова кричит ему, что всё это не просто совпадение.
Он продолжал приходить.
И, наконец, однажды, она заговорила с ним.
— Обычный капучино? — спросила она, улыбнувшись. Её голос был таким же мягким, как запах её кожи, а её глаза такие яркие и полные света, что он не мог их игнорировать.
Он хотел ответить. Хотел отступить, но его руки оставались неподвижными. Его голос был заперт внутри. И тогда он просто кивнул.
— Да, обычный, — сказал он, и это звучало, как обман, как волнение, которое он не мог скрыть.
Когда она приготовила его кофе, её рука слегка коснулась его. Это было как удар молнии.
Он почувствовал всё. Он почувствовал её.
Это было больше, чем просто физическое влечение. Это было нечто другое. Что-то, что заставляло его забыть обо всём остальном.
Он поставил чашку на стол и уставился на неё. Она улыбнулась, не понимая, что он чувствует, но её взгляд был полон решимости. Она знала, что он её видит. Она знала, что он её чувствует. И теперь, когда их пути снова пересеклись, всё было ясно.
Она была его Омегой. Он был её Альфой.
И они оба это знали.
Он сжёг все свои мысли, касающиеся контроля. Всё, что он знал о правилах и границах, было для него неважно.
Это было начало. И конец. Одновременно.
— Ты... — он начал говорить, но слова не выходили.
Она посмотрела на него. Всё, что ему оставалось — это просто сделать шаг вперёд.
Он сделал его.
И они оказались в том самом моменте, который им не нужно было описывать словами. Их тела, их инстинкты, всё совпало.
Она не могла его избежать. И он не мог её. И в тот момент их судьбы переплелись, и всё, что они раньше знали о себе, исчезло.